Свет мешал Курту только тем, что сейчас, когда Лоуренс стоял спиной к окну, невозможно было разглядеть его лицо - солнце очерчивало его фигуру, проникая сквозь золотые пряди волос, снова делая из них подобие нимба, и мужчина снова с трудом улыбнулся. Этот юноша был так невинен в своем непонимании его желании умереть. Так светел и чист, что сердце Курта заныло от нежности - пожалуй, ради такой чистой души он смог бы найти в себе силы жить и бороться дальше, даже искупить свои ужасные грехи, если это еще было возможно.
Но груз на его совести был слишком тяжел,и с этим святым юношей он хотел быть честным.
- Ты ничего обо мне не знаешь,- проговорил он, щурясь,- ты думаешь, что цель моя чиста, но ведь для меня это лишь способ искупить мою вину, очиститься от грехов, которых на моей душе так много. Я из тех лицемеров, кто не молится, а лишь замаливает.
Он замолчал, чувствуя, что еще немного, и он расскажет этому мальчику все, как на духу, искренней, чем рассказывал бы исповеднику. Мужчина знал, что после этого рассказа Лоуренс больше не взглянет на него. Уйдет немедленно, оставит его навсегда. Преступления его слишком ужасны, и никакие собственные шрамы не были им искуплением.
Но тогда, возможно, все наконец-то сможет закончиться.
- В моей жизни было так мало светлых моментов,- прошептал он,- и ты был одним из самых лучших. Мне не за что корить Господа - он уже был ко мне слишком щедр.

Лоуренс, конечно, не знал, как близко от истины он прошел, едва не попав в своей иронии в точку. Да, те юноши, что погибли от его рук, были невинными херувимами. Но внезапно прозвучавшее знакомое имя заставило его забыть о том, что он только что хотел сказать.
- Люцифер,- тихо повторил он,- так называл себя самый важный человек в моей жизни... Киан,- его имя сорвалось с губ с таким трепетом, с каким он обычно произносил молитвы,- мой Ангел... мой жестокий блистательный грех... моя жизнь и смерть... он оставил меня, хотя был мне так нужен.
Боль от воспоминаний, от осознания того, что Стивен наверняка солгал о местонахождении Киана, того, что тот наверняка не придет к нему, даже если узнает о болезни, заставила Курта на мгновение зажмуриться и перехватила дыхание - аппарат рядом с кроватью снова среагировал, и на этот раз ритм сердцебиения не спешил выравниваться.
- Я все делал не так,- задыхаясь продолжал Курт,- я так хотел привязать его, сделать только своим - но ветер в четырех стенах становится сквозняком... нельзя подрезать крылья ангелам... нельзя свободную душу посадить на цепь...
Дыхания не хватило больше ни на одну фразу, и Курт, не открывая глаз, поднес к лицу ладонь, сжимавшую розарий, прижал ее ко лбу.
Счетчик давления и пульса показывал, как бешено колотится его сердце.

Ритм сердца медленно, но выравнивался. Веки Курта дрожали, и уже через несколько секунд он открыл глаза и взглянул на Лоуренса.
- У меня такое чувство, что я знаю тебя всю жизнь,- тихо проговорил он, снова ловя его руку - теперь двигаться было гораздо легче, чем несколько минут назад, в тело с проникавшим теперь в комнату солнечным светом возвращалась сила. Действие обезболивающих еще не прошло, и Курт чувствовал себя вполне способным сесть и  даже подняться на ноги - пожалуй, если представится возможность, можно вопреки воле Стивена и врачей уйти отсюда, сделать все по-своему.
Пока, однако, Курту делать этого совершенно не хотелось - ему было слишком хорошо с этим юношей, от которого, казалось, исходила большая часть света, сосредоточенного в комнате. Курт перевел взгляд на окно - за толстым чистым стеклом по ослепительному апрельскому небу плыли облака - лениво и не торопясь, словно время вокруг замедлило ход, оттянув тот момент, когда придет мед.сестра и уведет Кверти на анализы, дав им еще несколько драгоценных минут вместе - Курт знал теперь, что даже если умрет сразу после его ухода, на сердце его будет светло и радостно.
- Возьми их...- внезапно подняв руку, мужчина вложил в ладонь Кверти свой розарий,- пусть он оберегает тебя, даже когда меня не станет или не будет рядом - ты будешь помнить обо мне.. Пожалуйста, пусть будет с тобой всегда...
Оставив четки в его пальцах, Курт откинулся на подушку, улыбаясь уже более уверенно и открыто.
- Я хотел бы попробовать тех ... "сливчатых ирисов"...- он понимал, что произнес словосочетание неправильно, но знал, что Кверти поймет, о чем речь,- как ты думаешь ты сможешь мне их принести?..

Отредактировано Курт фон Зиммель (2009-09-20 00:12:50)

- Нет, не нужно прямо сейчас. Останься...- его вдруг охватило ужасное чувство - стоит Кверти выйти за дверь, все будет кончено. Пусть пока обещание попробовать сливочные ириски останется целью отдаленной, но предающей жизни смысл - в конце-концов, идея построить храм хороша, но в том, что строительство будет закончено до его смерти, Курт совсем уж сомневался, а такие кратковременные и вполне реальные по исполнению цели куда более успешно придавали жизни смысл - попробовав ириски, вполне возможно, он найдет себе следующее занятие или повод ждать.
Действие обезболивающих на его привыкший к синтетическим стимуляторам организм медленно проходило - возвращалась саднящая боль в обожженной руке, и тянущая - в раненной. В добавок к этому сердце с каждым ударом все болезненней толкалось в клетку ребер. Но Курт почти не обращал на это внимания - конкретно сейчас он был счастлив. Он благодарил Бога за то, то обещанная доктором сестра все не идет за Кверти, да и сам доктор, похоже всерьез и надолго занят беседой с вездесущим Стивеном.
- Послушай,- проговорил он наконец,- я ведь так ничего о тебе толком не знаю... Расскажи мне что-нибудь - что угодно - о себе или о ком-то другом, правду или придумывай на ходу.. мне хочется просто слушать.

- Учиться?- переспросил Курт,- а на кого бы ты хотел учиться,- Курт не смог бы себе представить несколько часов назад, что будет вот  так запросто разговаривать  воплощенным святым Себастьяном о его жизни и учебе,- если не сочтешь это унизительным или странным, я могу оплатить твою учебы - где ты захочешь.- неожиданно пришедшая в голову Курта мысль, заставила его нахмуриться,- я как-то раньше никогда не задумывался, сколько денег у меня на счету - сам их никогда не считал, и у меня всегда хватало на все, что  мне требовалось... но ведь теперь мне стоит подумать о таких вещах, как завещание...
Он осекся - разговор о таких приземленных вещах, как распоряжение имуществом после смерти, отозвалось в сердце страхом - казалось, он впервые понял, насколько реальна для него перспектива умереть.
- Если я умру...- Курт хотел сказать "когда", но счет это неуместным сейчас,- если я умру, мне хотелось бы, чтобы деньги мои были потрачены...- он осекся, не в силах продолжать - фон Зиммель знал, что его состояние будет передано его "брату" - Стивену, и тот сумеет им распорядиться достойно.
- Нет,- неожиданно сдавленным голосом проговорил Курт,- нет. Я не хочу умирать.

Курт устало похлопал его по руке.
- Из школы меня забрали родители после... инцидента,- проговорил он - рассказывать о неприятном моменте своего отрочества - смерти Отто Геллинга - было сейчас легко, как на чистосердечной исповеди,- потом меня пытались учить чему-то дома, но я сбежал и все постигал сам. Я всегда был плохим учеником...- Курт тяжело вздохнул - о судьбе своих родителей, оставшихся в Бонне, он ничего не знал уже больше семнадцати лет, но был совершенно уверен - если они до сих пор живы, встреча с блудным сыном принесет им только разочарование.
Рука Курта непроизвольно метнулась к груди, и к ужасу своему он не обнаружил там привычного золотого распятия. Испуганный взгляд голубых глаз встретился с глазами Кверти.
- Где он?..- тихо проговорил Курт, почувствовав себя незащищенным и слабым как никогда - до сих пор он ни разу не снимал крест с шеи.
Неожиданный звук открывающейся двери нарушил их уединение. Хорошенькая медсестра с аккуратном розовом костюме появилась на пороге и широко улыбнулась Кверти.
- Добрый день, мистер Фрегге, - обратилась она к нему,- следуйте, пожалуйста, за мной - я провожу вас в лабораторию на анализы. А к вам, сэр,- такая же улыбка досталась Курту,- скоро придет доктор.
- Нет,- Курт отчаянно вцепился в ладонь Лоуренса,- нет, только не сейчас...- сейчас - рискуя остаться без своего святого покровителя и даже без распятия на шее, Курт чувствовал себя ничтожно слабым.
Медсестра, на бейджике которой значилось "Джудит", растерянно посмотрела сперва на Курта, потом на Лоуренса - в ее практике такой случай явно был впервой.

Джудит смущенно замялась.
- Ваше распятие, мистер Фрегге...- она запнулась, глянув на Лоуренса, будто ища у него защиты,- его пришлось... срезать, когда доктор реанимировал вас - была остановка сердца, и электроды...
Губы Курта побелели, рука Лоуренса выскользнула из его враз ослабевших пальцев.
- Но не волнуйтесь...- поспешила добавить медсестра,- я принесу его вам - там всего лишь надо починить цепочку... Клиника оплатит расходы.
Курт устало кивнул, закрыл глаза и отвернулся. Джудит, решив, что инцидент исчерпан, повела Лоуренса прочь из палаты. Когда они оказались в коридоре, она доверительно наклонилась к нему и на ходу прошептала:
- Ваш отец... такой странный,- замолчала на секунду, боясь негативной реакции,- он наркоман, да?.. Жалко его...- совсем уж смутившись, девушка замолчала и отвернулась.
Коридор больницы наполнился людьми - особенно по сравнению с тем моментом, когда Курта только привезли. Пациенты в полосатых больничных халатах медленно расхаживали по коридорам, двери палат то и дело открывались и закрывались - конечно, столпотворения вокруг не наблюдалось, но по крайней мере отделение теперь выглядело живым. Один из пациентов - высокий темноволосый мужчина с цепким карим взглядом - проводил Лоуренса глазами.
Джудит обрела дар речи вновь только у дверей лаборатории.
- Пожалуйста, проходите, мистер Фрегге,- вежливо пригласила она, открывая дверь в просторное белоснежной до зубной боли помещение,- садитесь - я должна взять кровь из вены.

Джудит, явно расслабившись после неловкости в коридоре и палате Курта, заулыбалась приветливей, чем раньше. Она была довольно смуглой блондинкой с золотисто-коньячными глазами, и улыбка эта отражалась и в них тоже - казалось, она улыбается всем своим существом.
- Как вам удобней,- она усадила Лоуренса на стул и проворно стянула его плечо жгутом,- меня зовут Джуди, кстати,- она взмахнула ресницами, теперь приветливость в ее улыбке превратилась в кокетство - она, несомненно, подозревала, что раз отец этого юноши не старше сорока, то и самому ему не очень много, но уж очень заинтересованными ей показались взгляды Лоуренса - она даже не применула слегка покраснеть, пока распаковывала одноразовый катетор для сбора крови.
- Будет не больно,- пообещала она, аккуратно вводя иглу во вздувшуюся вену. пальцы ее двигались изящно и проворно. Когда алая жидкость начала по-немногу откачиваться из организма Кверти, девушка, стараясь отвлечь его или просто поддержать разговор, снова посмотрела на Лоуренса.- вы совсем не похожи на вашего отца,- заговорила она уже, казалось, не оглядываясь на бестактность своих слов, увидя в лоуренсе "понимающую натуру",- только глазами... у вас обоих очень красивые глаза...- пробирка в ее пальцах наполнялась кровью лениво-медленно,- зато вот мама у вас наверняка красотка... Вы живете с отцом?- она осеклась, снова поймав себя на том, что, пожалуй, говорит слишком много.

Джудит негромко рассмеялась – побоявшись, очевидно, показать слишком активно, что шутку она оценила.
- Дядю вашего я тоже видела,- она поморщилась, не сдержавшись, бросив еще один опасливый взгляд на Кверти,- неприятный тип, уж простите меня – разговаривает с доктором Меткофом так, словно сам собирается делать операцию вашему отцу, а все остальные только ему мешают,- девушка ловко извлекла иглу, прижала к месту укола ватный тампон и поставила пробирку в держатель,- я живу одна, да. Мои родители остались в Мэне. Я из Новой Англии,- она потупила глаза так, словно такое сомнительное происхождение могло оказаться непростительным,- а вы из Германии? У вашего отца есть акцент, а у вас с дядей – нет… Посидите немного.
Она поднялась и отнесла держатель к дальнему столу, нажала на какую-то кнопку.
- Результаты будут через пару часов,- она откровенно печально посмотрела на Кверти,- будет здорово, если ваши показания совпадут… но вы же понимаете, что вероятность мала?.. Наверное, это так страшно, когда близкий человек болен…

На девушку его рассказ произвел должное впечатление - она присела обратно за стол напротив Лоуренса и положила локти на столешницу.. Медицинский комбинезон у горловины расстегнулся, образуя вполне кокетливое декольте, подчеркнутое  позой - словно невзначай. На лице ее появилось выражение сочувствия и печали.
- Да.. понимаю. Неудивительно, что с ним случилось... это...- она опустила глаза - всего на секунду, потом снова взглянула на Кверти, едва ли не полными слез глазами,- мой отец ушел из семьи, когда мне было семь лет, а мама все время болела - за нами ухаживала Сьюзан - старшая сестра. Я из-за этого и решила стать медсестрой...- было видно, что теперь Джудит будет относиться к Курту как к родному, закрывая глаза на все его странности.
Девушка быстрым жестом убрала за ухо выбившуюся светлую прядь и снова неуверенно улыбнулась.
- Я никогда не бывала в Англии,- призналась она так, словно это была какая-то постыдная тайна,- но всегда хотела... Вы там жили с матерью?.. а почему переехали к отцу?
Было видно, что все рамки условностей между Джудит и Лоуренсом спали, и теперь девушка щедро кормила собственное любопытство, готовая делиться откровениями в ответ.

Девушка прижала ладошку к губам, ее глаза заблестели. Джуди даже потянула свободную руку, чтобы накрыть ладонью ладонь Лоуренса, но в последний момент передумала.
- Как печально...- ее голос дрогнул,- сначала ваша мама, а теперь...- она осеклась, быстро переметнув взгляд с Лоуренса на противоположную стену, сделав вид, что увлечена изучением безупречной белоснежной покраски.
- Простите...- девушка быстро проскользнула глазами по лежащей перед ней карте - ее заполнили, похоже, буквально несколько минут назад со слов Стивена,- простите, Фридрих.
Она поспешила снова подняться на ноги и сделать вид, что ужасно занята, осознав, что теперь уж точно сказала слишком много.
- Вам, наверно, пора возвращаться к отцу?- без особой надежды проговорила она,- я должна отдать вам крестик мистера Фрегге - он, похоже, очень расстроился, когда понял, что его нет. Идемте?
Она подошла к двери, делая знак Кверти следовать за собой.

Джудит, явно не ожидавшая такой учтивости, покраснела еще гуще и прошла в дверь первой. пототом дождалась Кверти и повела его на сестринский пункт.
- Я почему-то так и знала, что крестик этот вскоре понадобится. обычно мы вещи пациентов сдаем в специальное хранилище,- говорила она, не скрывая гордости в голосе,- но его я попросила оставить себе - на сестринском пункте, так что вы получите его безо всяких формуляров...
В сестринкой оказалось довольно многолюдно - в не слишком просторном помещении пили чай сразу три дамы разного возраста - одна - темнокожая полная дама лет пятидесяти - поднялась навстречу Джудит и бросила подозрительный взгляд на Лоуренса - проводить в этот кабинет пациентов и их родственников было запрещено.
- Простите, мисс Джонстном,- уверенно проговорила девушка,- это Фридрих Фрегге, сын того несчастного с лейкемией, что привезли утром...
Лицо женщины заметно потеплело, и на нем явно теперь аршинным буквами значилось "Бедная детка - такой юный, и уже без пяти минут сирота".
- Чем я могу вам помочь? - поинтересовалась негритянка.
- Ему нужен крестик его отца,- быстро ответила за Лоуренса Джудит,- мистер Фрегге очень переживает о его пропаже.
Темнокожая женщина медленно, походкой, исполненной достоинства и грации какого-нибудь крупного млекопитающего, подошла к высокому белому шкафу у стены, открыла стеклянную дверцу и извлекла - осторожно, как величайшую драгоценность - золотое распятье.
- Возьмите, молодой человек,- она самолично протянула крестик Лоуренсу, явно беря заботу о милом малыше на себя,- только цепочка...
- можно пока повесить его на шнурок,- быстро вмешалась одна из оставшихся сестер - верткая, рыжеволосая худая дурнушка в зеленом комбенизоне - хирургическая сестра с бейджиком "Марианна".
- Точно,- подхватила последняя - совсем девочка, даже моложе Джуди,- у меня где-то был...
Темнокожая мадам бросила суровый взгляд на своих старых птенцов и снова обратила все внимание на нового.
- Верно,- она села за стол и жестом фокусника извлекла откуда-то красный длинный шнурок,- подойди сюда, детка, я помогу.

- Это ничего,- вставила свои пять центов в беседу Джуди, явно расстроенная тем, что Лоуренс мало того, что решил, похоже, сбежать от нее, но еще и попал теперь в цепкие лапки коллег,- врачи сюда не заходят, а сестры… ну они же все свои, правда?
Мисс Джонстон одарила Джуди взглядом строгой матери, притащившей домой бездомного котенка и терерь выгораживающей его право на проживание в идеально чистой квартире.
- У твоего папы сейчас доктор,- проговорила она наконец, снова улыбаясь Лоуренсу,- тебя к нему прямо сейчас не пустят.
- Фридрих только что сдал кровь,- снова вмешалась Джуди,- он надеется стать донором мистеру Фрегге…
Марианна, не дожидаясь распоряжений старшей сестры, подскочила со своего места и поспешно включила красивый светло-голубой чайник на специальном столе.
- Тебе необходимо выпить чаю с сахаром,- авторитетно заявила самая молоденькая,- и что-нибудь съесть – вид у тебя такой бледный.
- Оно и понятно,- тут же сделала свой вывод Марианна,- так переживает за отца! Сейчас таких благородных и благодарных сыновей и не сыскать.
- Особенно при таком отце,- вклинилась Джуди, но мисс Джонстон сердито на нее шикнула. Чайник закипел быстро, и самая молоденькая из сестер поспешила усадить Лоуренса рядом с собой за стол и поставить перед ним дымящуюся чашку с чаем из пакетика и пододвинула вазочку с печеньем. Бейджик на ее почти плоской груди отсутствовал, но она не преминула представиться:
- Я – Эшли.

- Джуди сделает,- отозвалась мисс Джонстон,- меня можешь звать просто Латоной, без всяких там «мисс».
Джуди, на которую пала почетная обязанность разлить чай для всех остальных, на секунду нахмурилась, но спорить не стала. Марианна подсела к Лоуренсу поближе.
- Тебе бы поспать,- прговорила она,- глаза вон какие красные. Хочешь, я тебя в комнате отдыха уложу? Там удобно, и если папе твоему что-то понадобится, мы тебя позовем.
Латона, заметив, с каким голодным выражением в глазах взирал Кверти на печенье, вздохнула.
- Хорошая идея,- кивнула она,- но сперва, может, в кафетерий тебя сводить? Печеньем сыт не будешь. Да и вредно на голодный желудок.
- Почему только твой дядюшка о тебе не позаботится,- Джуди справилась со своей задачей – расставила чашки перед коллегами и уселась за стол сама – на этот раз демонстрировала декольте она уже вполне намеренно.
- Твой папа…- Эшли явно долго собиралась с мужеством, прежде, чем снова заговорить,- он такой набожный. Ты знаешь, я ведь тоже верю, что Господь помагает всем… Иисус любит нас. Ты не бойся – он его обязательно спасет. Надо только хорошенько постараться…
Марианна нахмурилась – чуть недоверчиво, и несколько секунд не решалась заговорить – но мирная атмосфера за столом располагала к откровениям.
- Если так рассуждать, то на все воля Господа,- наконец выдала она,- мистер Фрегге не похож на того, кому Он готов помочь – скорее уж наоборот.
- Марианна! – не сдержавшись, почти рявкнула Латона.
- А что?! – возмутилась женщина,- я ведь правду говорю.
Джуди глазами указала ей на Лоуренса, и Марианна, фыркнув, отвернулась к стене, заняв рот и руки чашкой с чаем.