Комната Лилит
Страница: 1
Сообщений 1 страница 13 из 13
Поделиться12010-03-29 15:38:42
- Восьмерка кубков
- Зарегистрирован: 2009-06-16
- Приглашений: 0
- Сообщений: 176
- Уважение: [+15/-0]
- Позитив: [+9/-0]
- Провел на форуме:
5 дней 5 часов - Последний визит:
2012-06-18 00:11:30
Поделиться22010-09-30 02:28:39
- Восьмерка кубков
- Зарегистрирован: 2009-06-16
- Приглашений: 0
- Сообщений: 176
- Уважение: [+15/-0]
- Позитив: [+9/-0]
- Провел на форуме:
5 дней 5 часов - Последний визит:
2012-06-18 00:11:30
>>> Комната Арно
… Огромные окна сейчас были плотно зашторены. В комнате царил приятный полумрак. Лилит открыла глаза, медленно поднялась и огляделась: события до настоящего смутными паутинами и болью в груди, - Сурис увязла между «до» и «после». Что в принципе ожидаемо, после такого количества сильно действующего снотворного…
Мышка устало потерла глаза и снова осмотрела комнату, будто бы все еще не в силах поверить, что Мрак с его лапами мягкой черной шерсти смущенно отступил, разомкнув объятия. Вдох и выдох, как бы в подтверждении, поднимаясь.
- Ах, - только и вырвалось скрипучим шепотом из щелки пересохших бледных губ.
Пара впалых голубых глаз таращилась сейчас на обнаженную Сурис из покрытого внушительным слоем пыли стекла зеркала. Как же она подурнела… Матушка Природа, точно издеваясь, зашила в ее тонкую кожу всю угловатость, до которой только старуха сумела дотянуться. Немыслимо! Эти острые коленки, перетянутые кожею кости – руки, а ключицы! Ребра! Впалый живот! Немыслимо… Даже острый подбородок – одно из главных достоинств дочуркиного личика, как считала покойная миссис Грейтейл, - будто бы в насмешку, венчает памятник геометрических извращений больного воображения Создателя. Или Создательницы.
Лилит поморщилась, устало перебирая ногами по направлению к ванной комнате: все тело ломило и скручивало.
Время лениво переворачивало страницы незамысловатой истории про бумажных человечков в карточных домиках.
Дверь, безобразно скрипнув, отворилась. Лилит медленно поднялась навстречу своему боссу. Арно выглядел, собственно как и всегда, на все триста пятьдесят. Серый клетчатый костюм до неприличия шел Монсальви, подчеркивая все достоинства подтянутого тела.
Восьмерка поймала себя на мысли, что так, должно быть, выглядят владельцы магазинчиков кукол или директоры театров фарфоровых лиц с противоестественным иммунитетом к старости. Или, может быть, девушке хотелось, чтобы эти «держатели» прекрасного выглядели именно так… Просто, потому что сама восьмерка сейчас больше всего походила на маленькую девочку из фарфора.
Нежно голубое платье с огромным количеством подъюбников и рюшей сбавляло девушке лет шесть – семь, а неброский макияж и искусственные цветы с множественными лентами, вплетенные в бесцветные волосы, завершали образ «Лолиты», доведенный японскими фетишистами до абсурда.
Когда Туз приобнял Лилит и повел к выходу, восьмерка с ужасом осознала: она не готова. Там, в комнате, глядя на свое преобразившееся отражение…Неправильно. Эти костюмы, игра в элитных проституток… Déjà vu. Она делает что-то не так.
Мышка запуталась. Сначала разбитые вдребезги чайники и неспособность вспомнить, что она делала до того, как уснула, потом листок с новым «интересным» заданием – неправильно. Не так, как надо. Шестеренки крутились в обратную сторону… В груди постоянно что-то невыносимо сжималось. Она, кажется, сломалась.
- Мистер Монсальви, - но только белозубая улыбка в ответ. Арно верит в нее.
Когда Туз открыл двери белого автомобиля, Лилит захотелось вцепиться в его руку, даже расплакаться, утыкаясь напудренным носом в ткань дорого костюма, умоляя не оставлять ее одну, - предчувствие, что стоит только переступить порог отеля, в котором была назначена «встреча» с неким Леонидом, и все, что она строила эти два года, рухнет колючими иглами в ком и к горлу, - но вместо этого: «Хорошо», - золотыми буквами и не своим голосом расписаться на выгодном (конечно же, не для тебя) контракте о продаже души, - «Я все поняла, мистер Монсальви».
Звук «зажигания» оповестил о начале нового этапа в жизни восьмерки. Точнее, старо-нового. В качестве телохранителя Арно, членить «неугодных» мышке еще ни разу не доводилось. Но все, как известно, бывает в первый раз. Особенно, если ты - Лилит, а дело касается умерщвлений.
>>> Отель "W"
Отредактировано Лилит Сурис (2010-09-30 02:34:52)
Поделиться32010-11-09 20:02:55
- Восьмерка кубков
- Зарегистрирован: 2009-06-16
- Приглашений: 0
- Сообщений: 176
- Уважение: [+15/-0]
- Позитив: [+9/-0]
- Провел на форуме:
5 дней 5 часов - Последний визит:
2012-06-18 00:11:30
«Сколько нужно воробьев, чтобы ввернуть лампочку?» — завертелся вдруг у него в мозгу безумный вопрос. Трое, чтобы ее держать, и три миллиарда, чтобы вертеть дом!
>>> Отель "W"
После того, как мистер Монсальви без единого слова покинул машину, Лилит как-то совсем сникла. Губы ее будто бы намертво склеились, а взгляд неустанно сверлил дыры в толстой пленке стекла. Редкими раскатами грома в груди глухим эхом разлетались тихие удары сердца. Голова была на удивление ясная, тяжесть, ядовито шипя, перекочевала в руки и ноги. Сурис не хотелось двигаться – даже дышать, - судьба каменной статуи казалась сейчас как никогда привлекательной: замереть в едином порыве на века, как бы смеясь над временем и конечностью бытия.
Мысли больше не путались, напротив, продукты душевных терзаний обернулись в мало привлекательное варево метаний и больного безумия, внутри буквально зияли дыры сознательной пустоты. Шизофрения, расстройство сознания, множественная личность – как ни назови, в результате одно – она нездорова. Давно и хронически.
Лилит действительно расстроилась – рассыпалась. Один ее кусочек негодовал, посылая на кубков – от Арно, до Диего, - проклятия, другой тихо всхлипывал где-то в закромах сознания, люто ненавидя себя за «слабость» в прямом и переносном смыслах слова, а третий… Третий просто сидел, просто смотрел – просто был.
Все происходило быстро и как будто бы не с Лилит. Каждое движение восьмерки будь то впрыснутый в кровь молодого мужчины транквилизатор, или же изящный «подхват» с классической присказкой «Ах, зачем же было столько пить!» идеально вымерены, просчитаны и, разумеется, исполнены – не вольно задумаешься, а не было ли в роду этой молодой дамы швейцарских шестеренок? – но в тоже время единовременно пленены путами скользкого безумия. Лилит с нежной улыбкой уткнулась в грудь нового знакомого, под чьей тяжестью сейчас сгибались ее коленки, и прошептала что-то на французском, неразличимое в скрежете улиц. Ее «прощальная вечеринка» только началась, когда как для молодого месье, что точь-в-точь студенистый, ныне покойный, Леонид часом раньше пластался в уютном кресле Отеля «W», пластался сейчас на ней, неумолимо стремилась к своему завершению, приготовив напоследок самый яркий, но от этого не менее печальный, акт. Это будет лучший день в его жизни, думала Лилит, сгружая обездвиженное тело в автомобиль кубков… И ничего, что последний.
Голос здравого смысла, который время от времени пробивался сквозь плотный розово-сахарный туман, буквально разрывал бумажные стены сознания своими искренними порывами привести Сурис в чувство. Лилит прекрасно понимала, что решение отправится в особняк кубков под руку с бездыханным Итоном, а именно так звали «тело», если верить визиткам и правам в бумажнике, не самое правильное, если не сказать большего, но другого выхода из пут обстоятельств восьмерка не видела. У нее не было другого дома, даже жалкой захудалой квартирки… А убивать человека (вы ведь не думали, что Сурис накачала бедолагу транквилизатором только чтобы тот составил ей компанию?) в незнакомом месте слишком опасно, тем более без тщательной подготовки. Она не могла рисковать, хотя бы потому, что уже превысила допустимые лимиты. Да, и есть в этом всем что-то… Интригующее.
Возможно из-за розового тумана, который застилал сейчас все вокруг, а возможно из-за странного, почти садистского желания наследить на территории Арно, позже Лилит не сможет вспомнить как протащила тяжеленное, не тяжелое, а именно тяжеленное, тело через весь особняк, как за минуты обволокла комнату полиэтиленом, полуторный моток с которым по не понятной причине хранила все это время у себя в шкафу, вообще большую часть деталей «до». Зато вожделенное «вовремя» и ненавистное «после» малышка будет помнить до конца своих дней.
Все было как в первый раз. Волнующая, но неприятная дрожь на кончиках пальцев, приглушенное дыхание и как никогда пересохшие губы. Тонкое лезвие, слишком сильно зажатое пальцами, размеренное биение где-то в груди…Лилит стояла на краю обрыва. Нет, она танцевала! Танцевала на краю! Стоит сделать один неосторожный шаг, слишком резкое «па» и все кончится. Раз и на всегда тьма поглотит с ног до головы, и что самое печальное (хотя кому как), даже не подавится.
Сурис некуда было бежать. Прозрачный полиэтиленовый куб, в который она загнала себя собственными если не руками, то мыслями, здесь и сейчас требовал от нее решимости. Все это время она могла выбирать, хотя отчаянно убеждала себя в обратном. И если там, в отеле, не смотря на убеждения Арно, у нее не было и шанса оторваться от намертво примотанных к ней ниток, что все эти годы усердно служили «куколке» опорой и поддержкой, то сейчас для этого лучшее время. Здесь, в ее крошечной комнате, напротив бездыханного Итона, примотанного к креслу… Пан или пропал.
Один продолговатый разрез – перечеркнуть за просто так яремную, - и ничего. Совершенно ничего. Ни радости, ни сожаления… Ничего. Пусто. Только горячие алые струйки рьяными потоками. Лилит обняла кровоточащую шею – снова ничего, разве что голубые кружева ее платья заалели яркими вспышками.
Ответы, которых она так хотела, последствия принятых решений, разительные перемены… Ничего. Ее мир не перевернулся, в животе не запорхали бабочки, а жажда, которая не была удовлетворена сегодня кровью «невинного агнца» в лице Леонида, только усилилась. Неужели… Опять ошиблась?
Восьмерка уткнулась в кровоточащую шею почившего Итона и громко, искренне рассмеялась.
Время ее «прощальной вечеринки» все еще не пришло.
Отстранившись от новоупокоенного, Лилит пожала ему руку, точнее потрясла несчастного за безсильное нечто, раньше бывшее рукой. Добро пожаловать, мол, в новый, наверное, загробный Мир. Ты уже не с нами, но все еще тут, пора отрезать твою душеньку от бренных останков и отпустить в очередь на распределение.
Легонько проведя по рубашке, Сурис оголила мужскую грудь. Кольнув скальпелем левый сосок, будто целясь в сердце, пустила кровушки. Оно где то там, довече мотор, поныне поломалось. Ну, что же поделать! Это сердце принадлежало, пожалуй, не одной женщине, теперь ему самое время стать настоящим, дорогим - ценою в целую жизнь, - подарком и принадлежать единственному мужчине.
Полукругом метал срезал кожу, вот они и мышцы. Ярко рыдают краснеющими слезами, намокая, возбуждаясь, выполняя свою самую последнюю роль - послужить преградой к самому главному эмоциональному органу, - органу обманке, органу ранке, боли, тоски и пустоты. Прямо как у неё.
Посмотрим как у него. Оно должно быть... Надрез-надрез-разрез-вырез. Да оно чудесное, прекрасное, наверное, идеальное. Кто бы могу подумать! Совсем не черное, еще даже теплое.
Аккуратно положив сердце рядом, «мышь» оглядела тело. Она даже почти прониклась симпатией к этому человеку. Еще бы! С таким-то чудесным сердцем.
Надо, надо найти ему замену.
Лилит осмотрелась. Вот оно - большой плюшевый мишка обнимает большое плюшевое сердце (еще будучи телохранителем Маренеро, Сурис выиграла его на какой-то ярмарке, убивая свободное от работы время). Чудесное, мягкое, «отзывчивое», плюшевое, новое. Чик, чик, чик.
Иголочка стянула последний лоскуток: как новенький, только попачкался чуть-чуть.
О, нет. Она совсем забыла про этот зев, на месте яремной, как второй, еще более голодный, чем первый - рот. Непорядок, совсем нет!
Чудесный голубой бант нашелся быстро, а нитка с иголкой, верные как и всегда, снова на выручку. Чудесно! Просто прелестник!
Ах, чуть не забыла про сердечко! Остывает… негоже. В коробочку из под шоколадных печенок, перевязать ленточкой, ножиком придать подарочный вид.
Лилит отошла назад, склонила голову на бок и… залюбовалась.
Вот он, ее новый друг, устав, присел на алое кресло, а в размякших руках красиво упакованный подарок для ее босса мистера Монсальви - просто прелесть. Ах!
Чаю! Гостей нужно угощать чаем! С печенками!
- Я мигом, никуда не уходи!
>>> Кухня
Отредактировано Лилит Сурис (2010-11-09 20:17:21)
Поделиться42010-11-15 22:19:28
- Восьмерка кубков
- Зарегистрирован: 2009-06-16
- Приглашений: 0
- Сообщений: 176
- Уважение: [+15/-0]
- Позитив: [+9/-0]
- Провел на форуме:
5 дней 5 часов - Последний визит:
2012-06-18 00:11:30
>>> Кухня
Клик – клак.
Лилит открыла дверь и вбежала в комнату. Аккуратно поставив отобранный у десятки поднос на маленький стол, обернулась, сияя улыбкой и поворачивая голову ново-покойного: «Смотри сколько людей захотело с тобой подружиться, милый! Ну, что надо сделать?» - труп «помахал» рукой, - «Правда, он милашка, Элли? Я думаю, вы найдете общий язык», - Сурис загадочно улыбнулась, бережно разгладив пришитый к мускулистой шее бант, - «Правда, уже завтра рядом с ним будет невозможно находиться… Стулья! Нам нужны стулья!»
К счастью, среди немногочисленной мебели в полупустой, но заметно преобразившейся благодаря мотку целлофана, комнате нашлось несколько. Оставлять Итона в одной комнате с Борисом без присмотра, по устойчивому мнению Лилит, было слишком опасно: заберет ведь!
- Не стойте в дверях, проходите, - восьмерка расставляла чашки из разных сервизов, которыми были забиты немногочисленный шкафы, на маленький столик, нежно улыбаясь то «гостям», то размякшему трупу, - За все время, что я здесь живу, кроме мистера Монсальви, в мою комнату никто не заходил. Я так счастлива! Сначала Итон, теперь вы - Элли, мистер Драгунов! Обычно здесь не так грязно, - Лилит вдруг как-то погрустнела, окинув взглядом залитую кровью комнату, но тут же, радостно улыбаясь, добавила, - Ну, да так даже лучше! Немного цвета никогда не повредит, да, Элли?
Вот уж действительно. Яркие красные разводы на некогда белом полу, скупых представителях семейства «мебельные» – от стола, до спального матраса, - даже кое-где на стенах придавали интерьеру некую…пикантность. Создавали атмосферу.
Клик – клак, клик- клак.
Что тут скажешь? Кэрроллу такое безумие и не снилось. Полумрак в комнате, лужи крови то тут то там, перепачканная мебель, куски поролона (разодранного медведя девушка предусмотрительно запнула под кровать, чтобы в прошлом игрушка, сегодня изодранные лоскуты, не привлекала к себе лишнего внимания), кукольный столик и, конечно же, чайники, чайнички, чайнушечки… Те сервизы, что пережили предпоследний нервный срыв хозяйки комнаты, зловеще поблескивая, только нагнетали обстановку.
- Правда, у меня замечательная коллекция чайников, мистер Драгунов? – Лилит улыбнулась десятке, бережно расставляя кружечки и блюдечки из разных наборов, - Здесь собраны сервизы с разных уголков земли… Вот этот, - восьмерка подняла верх объемистую кружку из черного фарфора в маленьких выпуклых…черепках, - Подарок моего первого, - «владельца», - …начальника. Эта, кстати, Вам! Чудесная, правда, ведь? А эта, Элли, - Сурис поставила напротив королевы совсем крошечную фарфоровую кружечку с тонким золотым узором на ручке и по краям, - Тебе!
Итону досталась ярко-красная с росписью в китайском стиле. Итон был не против.
- У кого-то из нас, - восьмерка как-то сникла, застыв с коробкой кактусового чай над «заварником», - … слишком - розовый туман рассеялся, - … громкие – от резкого приступа мигрени заслезились глаза, - …часы.
Клик – клак, клик- клак, клик – клак - клик.
Клик.
Клик. Клик.
Клик.
Клик.
Клак…
Клик.
- Или, может быть, Белый кролик?
Клик...
«Довольно сложно объяснить, почему так хочется убивать, да, Лилит? Это совершенно не передаваемое ощущение, именно его буддийские монахи и ждут в своем уединении. Тут же все проходит быстрее, эпатажнее и без нудных медитаций в нелепых позах «ломай-ноги». Это все равно, что молитва, достигшая цели и получившая ответ», - приятный мужской голос звучал ровно, не тихо, ни громко, - «Вот они, жертвы… Я смотрю им в глаза. Каждому поочередно - ищу стремление выжить, убежать, встретить новый день в теплой постели, на сырой земле, на реке или мясной котлете одного из Биг Бургеров, - я еще не решил, как поступлю с телами. Знаю одно - теплая кровь на моих руках - этот тот самый секс, что я сегодня хочу»
Сурис с силой сжимала края стола. Голова разрывалась…
«Ну, что ты прячешь взгляд, моя маленькая Лилит? Ты, не способная жить, это твой шанс красиво умереть. Ты, не раз убивавшая, сегодня сама лишишься солнца. Ты все это знаешь, ты видишь рядом с собой уже остывший труп, чувствуешь смрад Стикса, разливаешь свой чай и боишься. Бойся, все верно, это чаепитие Жнецов, организованно мной лишь с одной целью. Испытать невиданное ранее : лишить жизни тех, кто сам постоянно переступает черту - работа ли, страсть или расстройство разума - мы живем смертью»
- Ну, что же вы… Угощайтесь, - Лилит изо всех сил пыталась сконцентрировать взгляд на кожаной куртке Бориса, но он проваливался куда-то сквозь… В мрак, из которого уверенно и надменно продолжал звучать голос, исполосованный холодным равнодушием.
«Сегодня я замаливаю грехи, ищу прощения и отпущения: караю виновных в смерти невинных. Отступаю от моих собственных правил - один день, один цветок. Сегодняшний день принесет троих Горгулий с твердыни из знойных пустынь. Один уже давно истек, белокожая, которая обжигается чаем, и о, этот волк... Весь статный, прямиком из конференц зала Зануд. Костюмчик сидит как влитой, только шея, как будто бы слишком перетянута. Я невольно задаюсь вопросом, почему голова его до сих не вылетела в космический вакуум. Его движения плавные и резкие, будто змея, легко скользящая и внезапно бросающаяся на добычу. Из всех вас – он самый опасный…»
- Прекрати! – восьмерка с силой сжала виски и зажмурилась, по силе ощущений этот приступ бил все предыдущие… галлюцинации в комнате Арно сейчас казались детским лепетом, - … Прекрати быть такой занудой, Итон! – Лилит с силой толкнула труп, пытаясь хоть как-то оправдать свое через - чур резкое и ненаправленное «прекрати». Если в присутствии мисс Ксайф, Лилит еще могла позволить себе разговаривать со своими видениями, то бредить на глазах у десятки – все равно, что сознательно обмотать шарф за ручку в поезде метро. Такой человек как Борис, навряд ли станет рисковать безопасностью целого клана, ради одной душевнобольной…а тем более, когда эта душевно больная телохранитель Арно Красно Солнышко.
«Сегодня я повелитель Мира. Нет, не так. Я повелитель Жизни. Решаю, кому жить, а кому навсегда избавиться от старости. Ты ведь видела меня раньше… Слышала, как я звал тебя. Почему ты не шла ко мне? Почему притворялась, что меня нет? Я здесь! Смотри на меня! Слушай меня!»
Труп, который от толчка Лилит опасливо накренился, к счастью, так и не упал, а вот коробка с подарком для мистера Монсальви с колен мужчины все-таки свалилась. Восьмерка тут же подняла ее и прижала к груди, как будто кто-то еще из собравшихся претендовал на нее ничуть не меньше.
«Только представь, Лилит! Бах! Красное стекает по белому, на черное, на пол. Я смеюсь. Две чудесные смерти за раз! Ты плачешь. Слезы по белому, на черное, на пол. Я по настоящему счастлив. Убийство - искусство. Эпилог, кульбит, кульминая, сценарий и сюжет, эпилог и кода, и музыка, и все. Ты следом за своими друзьями, намотаешь тонкие вены на вилку. И останусь только один Я. Истинный Жнец. Племянник Бога, сынишка Смерти»
- Алиса! – Лилит улыбнулась, пряча коробку в шкаф- Нам срочно нужна Алиса!
...клак.
Отредактировано Лилит Сурис (2010-11-15 22:34:31)
Поделиться52010-11-15 23:43:07
- Король кубков
- Зарегистрирован: 2009-10-22
- Приглашений: 0
- Сообщений: 1348
- Уважение: [+26/-0]
- Позитив: [+19/-0]
- Пол: Мужской
- Провел на форуме:
21 день 8 часов - Последний визит:
2014-01-24 15:39:15
> Гавань Монро /Monroe harbor/, озеро Мичиган
Что может быть прекраснее прекрасного фламинго, летящего в лучах прекрасного заката, несущего в клюве прекрасную розу, а в лапках - прекрасный портрет. И вы пьяны.
Все тот же Д. Хэнди
Выехав прямо на середину лужайки перед домом, он надавил на газ и одновременно на тормоз, закрутив машину вокруг собственной оси. Повернув на сто восемьдесят градусов, Клемент резко отпустил педали и откинулся на сиденье, выдыхая воздух из легких. Открыв дверь, он нетвердым шагом пошел к дому по газону из кошмара садовника, изрытому колесами машины.
Подавив навязчивое желание свалиться прямо на коврике перед входом, Клемент вздохнул и, оперевшись на лестничное ограждение, обескуражено прислушался.
- Вымерли все что ли? – закричал он, обращаясь в пустоту. Поднявшись по ступенькам наверх, он вошел в свою комнату, сползая на пол по захлопнувшейся за спиной двери. По дороге наверх он потерял все остатки былой аккуратности и франтовства и, сидя на полу под дверью и посматривая на часы, словно в ожидании пунктуальнейшим образом назначенной встречи, Жанне готов был поступиться любыми принципами, чтобы оказаться за сто миль отсюда, среди виноградников, и переставлять в полной безмятежности стульчик с места на место, любуясь закатом.
Забравшись в горячую ванну, Клемент громко застонал с какими-то странными торжествующими нотками. Можно было заподозрить, что он тренировался так протяжно стонать, как какая-нибудь барышня для того, чтобы симулировать оргазм. Провалявшись в ванне полчаса без единой мысли в голове, Клемент вылез и, усевшись на бортик, выжал по очереди каждый из пятидесяти дредлоков, образуя вокруг себя огромные лужи, в одной из которых лежали его часы, растекаясь, как на сюрреалистическом полотне одного странноватого испанца. Нестерпимо болел нос, саднили запястья и ныли ступни, словно он целый день ходил в колодках и двух испанских сапогах, что было весьма символично.
Наконец Клемент выполз из ванной и уселся на высокую кровать, морщась и матерясь сквозь зубы, замазал антисептиком стертые до крови ноги. Замотав их бинтами, он осторожно слез с кровати, сделав пару нетвердых шагов по лакированному паркету, ступая как на иголках.
Вытащив из мини-бара лед, он ссыпал кубики в носовой платок и приложил к распухшей переносице, пытаясь унять резонирующую боль в голове. Один только взгляд в зеркало заставил его болезненно скривиться. Вернувшись в ванную, Клемент оперся двумя руками о раковину, низко наклонив голову, опустив ее под сильную струю ледяной воды. Постояв так несколько секунд, пока не заломило в висках, он выпрямился и вытер лицо, уже не решаясь снова посмотреть на себя в зеркале, обрамленном тяжелой золоченой рамой, наподобие старых венецианских.
Он налил себе в бокал коньяк и запил им две таблетки обезболивающего. Чуть поразмыслив, Клемент повторил себе еще три раза по пятьдесят. Никакого должного эффекта алкоголь не принес. В голове поднялся легкий бриз, предвещающей о смене погоды, но напряженные нервы ни в какую не хотели расслабляться. Как часто родители говорили ему «Бог видит тебя, Николя», пытаясь отучить от вредных привычек. Клемент поднял третий бокал коньяка, обводя им комнату наподобие тореро, приветствующего публику, обращаясь к Богу. Он всегда считал, что прямые линии лучше организуют пространство, но движение по собственной замысловатой траектории от одной точке на карте, отмеченной шпилем небоскреба до плоскости озера, через бесструктурные демагогии с королем до конечной точки возврата, предшествующей первому пункту отправления – все это выбило педантичного архитектора из колеи.
Стащив с кровати черное шелковое покрывало, Клемент по привычке замотался в него в духе римского патриция, праздно прохаживавшегося по форуму. Закрепив тогу на плече, он подхватил длинный подол и засунул конец под ремень брюк и вышел из комнаты.
Он медленно шел по коридору, стуча во все двери. Наконец, расслышав голоса в конце коридора, он надавил на дверную ручку и вошел, остановившись в дверях и подпирая дверной косяк. Компания собралась довольно странная: две миниатюрные девушки сидели и пили чай, но что с ними вместе делал господин Драгунов? Тоже пил чай?
Клемент внимательно оглядел комнату и несколько раз моргнул. Первая мысль была, что ощущение нереальности вызвал коньяк, подействовавший на сердце и голову, но не мог же алкоголь вызвать настолько реальных галлюцинаций? Обстановка в комнате носила легкий флер помешательства, будто ее автор творил с подлинной страстью художника, что-то прибавляя, украшая каждым ярким перышком, попадавшимся под руку; только вместо кокетливых перышек был комканный целлофан и лужи крови.
- Борис, прошу меня простить за стереотипы, но где ваша водка, когда она так нужна? - Клемент в трагичном жесте взмахнул руками. Оглядывая присутствующих, он предстал этаким остроумным приверженцем фривольности, поправляя сутенерскую тогу на голом плече. Отсалютировав платком со льдом каждому из присутствующих, он скользнул взглядом по столу с фарфоровыми кукольными чашечками и замер в немом изумлении. Подобрав непроизвольно открывшийся рот, Клемент уставился на бывшего денария, ныне сидящего на стуле, как равноправный гость чаепития, добавляя общей картине фантасмогоричности, достойной воображения не только Кэрролла, но и Эшера и Дали. Неожиданно в голове зашумело так, словно он лежал на взлетном поле аэропорта О’Хара в ожидании своего рейса к Золотым Вратам на аудиенцию к Святому Петру, а в горле встал сухой ком.
- Это хирург? Лилит, это Вы такой подарок нам сделали? – выдавил Клемент, сделав неопределенный жест рукой в сторону бывшего денария. – У вас тут есть что-нибудь покрепче чая? – добавил он, сползая вниз, сомневаясь в правильности своего решения покинуть пределы своей комнаты.
Поделиться62010-11-16 02:30:25
====) Кухня
Крови было много и запах по приближению к конечному пункту этого маленького квест похода, только усиливался, становился явней, резче. Как на бойне, лучшего определения и не придумать, но и думать ничего не пришлось, достаточно было увидеть комнату этого маленького вивисектора. Белые тона, любит босс белые цвета, но как это с одной стороны не практично, но в тоже время удобно, коктейльный микс и все улики перед глазами, как на ладони. Пол, частично стены были залиты кровью Лилит, выглядела так, словно в ней купалась, что возможно было не далеко от истины. Отпечатки рук, ног, трупу все равно уже все равно, виновник торжества сидел на почетном месте, с огромным синим бантом, и выглядел слегка удивленным. Кунсткамера. Огромная лапа Бориса прошлась по небритой физиономии, повернутой в сторону гостя программы. Мысленно Шакал выбирал всем псих больницу, а трупу берег острова Мичигана. Почему нельзя быть аккуратным? Ботинки противно хлюпали, переплывая кровавую лужу, девочки с их миниатюрностью были живы. На подошвы ботинок смотреть не пришлось, кроме того он ни на кого не наступил и не об кого не споткнулся. Язык не поворачивался назвать их женщинами или девушками, последнее возможно, но через силы. Маленькие не опытные и тараканы у них своеобразны в голове, видимо, не стреляны или просто какой-то новый вид, не понятный старой школе. Глядя на труп, уже взглядом пластического хирурга, Драгунов пока только мысленно возвращался к своей философии волков.
Возраст волка определяется не по годам, а по количеству зверски убитых иллюзий.
Вот и еще один труп, надеться на то, что он останется здесь как большая теплая игрушка не следовало, провоняет весь дом, превратиться в отвратительный, разлагающий кусок мяса на который смотреть будет неприятно, что уж говорить про прикосновения. Нет, сознание тело покинуло, теперь это кусок мяса, не человек. Мясо, которое практичному еретику дяде Боре надо было срочно вынести из этого дома. Детям потом можно будет выдать леденцы, а у американских врачей они на халяву. Экономия и детям радость.
Самовлюбленность - весьма полезное качество в жизни, а для волка - совершенно необходимое.
Хватит философии, меньше слов больше дела. Ребята разъехались развлекаться, Борис остался один, но ничего не в первый раз. Главное чтобы Лилит и Ксайф не полезли, бесполезно и возможно будет, не больно, но обидно точно. На счет Ксайф Драгунов почему-то не сомневался, апатичная девушка чем-то напоминало это, которое сидит на стуле, в котором маленькая телохранительница нашла друга. Помнил ли она, какое тело должна защищать? Может взять его под руку под предлогом; надо выйти и поговорить по-мужски, наедине? Не получится еще и другие комнаты запачкает.
«Правда, уже завтра рядом с ним будет невозможно находиться… Стулья! Нам нужны стулья!»
Полотенца, целлофан и побольше места для работы – чуть не сказал Борис в слух. Оценивающе осматривая труп, пытаясь понять, кто это такой и как его лучше обрабатывать, Драгунов решил перестраховаться и сделать все на высшем уровне. Как просто с преступниками в России вся жизнь синей краской, расписана по телу, черной, если криминальный авторитет. Присутствие Лилит, Шакала не останавливало, на то он и шакал, чтобы разбираться с падалью.
- Обычно здесь не так грязно
- Ничего страшного, мы быстро приберемся. Чистящие средства, какие есть?
Щелкнул переключатель, давая такой необходимый свет. Отрадно предаться безумию там, где это уместно. Не тот случай, даже у безумцев есть своя логика, но заглядывать в черепушку Лилит было можно, но не нужно. Сегодня все внимание трупу. Умирал мужик, молча, никаких звуков слышно не было, подойдя ближе Борис, на всякий случай придержал веки, вглядываясь в зрачок. А что делали ребята, которые обязаны были следить за камерами? Вдруг это была бы не Лилит с неподъемным грузом на спине, а скажем полиция? Как она волокла это….Борис опустил веки…за ноги?
Лилит всеми силами изображала радушную гостью, предлагая чай, присесть, но этот прием напоминал пир во время Чумы.
И Девы-Розы пьем дыханье, –
Быть может... полное Чумы!
На вопросы телохранительницы Седой рефлекторно кивал, уже придя к выводу, что лучше лишний раз согласится с безумной, чем расстроить. Вдруг она буйная, не проверишь, не узнаешь, но проверять как-то не хотелось. Ему надо еще отбить труп, а дыхание девы наполняло кружки, смрад зловония не чувствовал нос, но подгоняла память, заставляя суровое лицо идти трещинами, морщится.
- У кого-то из нас, слишком громкие …часы.
Акт второй; Миражи. Краем глаза, следя за поведением Лилит, Борис не расслаблялся, чувствуя возле себя, снова дуло револьвера и видя вопрос во взгляде остальных – кто сегодня получит пулю? Чему быть того не миновать, тогда чего бояться? Господин Ницше говорил, смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни. Вот она здесь и сейчас, безумие не смотрит на тело, своего носителя, оно присматривается к окружающим.
Стареешь, дядя Боря, скоро будешь сентиментальным, каждый закат, провожая как свой последний.
Чиркнула молния куртку, с созерцанием трупа была покончено, чай с водкой не мешал, а использовать подарочную кружку в качестве пепельницы русский не решился. Сняв кожанку, Борис убрал ее подальше от крови и засучил рукава белоснежно-белой рубашки. Скрипнули резиновые перчатки, облепившие руки как вторая кожа, в кармане брюк показалась ручка щипцов дантиста. Отпечатки пальцев, зубы, помогут быстро определить личность, если их не будет он будет просто одним «из», обитателям озера Мичиган тоже надо есть, день – два в грязной воде и от него не останется ничего кроме фотографии в рамочке, на чьей то полке. Вода не зеленая лужайка, не белый памятник, не о такой могиле мечтала игрушка безумного сознания двадцати двух летнего ребенка.
Зря. Упавшая с Итона коробка не привлекла бы внимания, оставь ее Лилит на полу. Так взгляд Бориса обратился к ней. Спокойно, не делая резких движений, Драгунов зацепился за край и потянул на себя подарок босса, при этом смотря в лицо восьмерки. Коробка не могла не податься, в крайнем случае, поднял бы ее вместе с дополнительным грузом.
- У него красивое сердце. – Вспомнились слова на кухне. Заглянув внутрь Борис, тут же закрыл подарок и протянул его обратно. – Очень красивое, я таких красивых еще не видел. Боссу оно очень понравится, к подарку полагается записка, напиши ему что-нибудь. Ты старалась.
Так что теперь придется постараться другим.
- Нам срочно нужна Алиса!
Ирония судьбы и с легким паром. Алиса себя ждать не заставила, в костюме римского сенатора, в императорских цветах в комнату вошел Клемент, принося за собой запах коньяка. Саркастически выгнув бровь, русский воззрился на Цезаря, испытывая острое желание сплюнуть на пол. Тут, что медом помазано? Хотя… Задумавшись не упадет ли Жанне в обморок, Борис спокойно ответил на его вопрос, мол мы тут с трупом чаи распеваем через день, что такого удивительно вы здесь увидели? Правильно ничего и потому попрошу подобрать с пола челюсть.
- Борис, прошу меня простить за стереотипы, но где ваша водка, когда она так нужна?
- На кухне осталась товарищ, но вам на сегодня хватит. Глотните стопочку валидола и зажуйте валерьянкой, в вашей случай сыграет как сто грамм и закуска или вы после первой не закусываете?
Очевидно, что у Клемента предложенные сто грамм будут не первыми, но родного запаха водки от него не шло, а Седой имел в виду именно ее, ну или валидол для впечатлительных особ. В нашем пансионе благородных девиц объявляется набор учащихся, не понятно почему, но мысль заставила русского покривить губы в улыбке.
– У вас тут есть что-нибудь покрепче чая?
- Мои нервы.
Ответил Борис. В одной руке пустая коробка из под чая, в другой щипцы. Раз и первый палец полетел в указанном направлении, комната уже испачкана, обрабатывать Итона придется здесь, заодно будет время у Лилит с ним попрощаться.
Поделиться72010-11-20 22:01:49
- Королева кубков
- Зарегистрирован: 2010-03-28
- Приглашений: 0
- Сообщений: 62
- Уважение: [+7/-0]
- Позитив: [+28/-0]
- Пол: Женский
- Провел на форуме:
22 часа 55 минут - Последний визит:
2011-03-17 20:52:29
Зловоние, разящее из-за двери, - о как жаль, что существуют наушники для избежания посторонных звуков, но такого же не придумали для запахов, кроме дурацких сильных ароматных масел в кулончиках из мини-горшочков. Но не столько запах пугал, сколько само зрелище, что было в комнате Лилит. Наверное, у каждого в команте мог быть свой определённый ад. Если миниатюрная, как сама Дэль, комнатка Ксайф была адом из-за моря проводов, проползающего по всему помещению от самых дверей, то в комнатке не совсем адекватной телохранительницы это была крайняя кровавая "ненормальность". Можно сказать, лицо Ксайф даже слегка перекосило, когда они вошли в комнату. Не сильно, она же, наверное, даже не умела корчить рожицы, но тем не менее, некоторое удивление вперемешку с отвращением прослеживалось. В отличие от, пожалуй, любого человека из масти (или даже из обеих мастей), она была совершенно не боевым, не полевым, не активным, не-не-не-не-не... человеком, который всегда работал "под прикрытием", за спинами других, подальше от... от вот такого вот... Она в принципе не привыкла наблюдать расчленёнку, реки крови и т.д.. И уж если тут кому падать в обморок, так это как раз ей. И нет, простите, труп она милашкой явно не находила. Вообще сомнительно, что Ксайф могла найти кого-то милым, если это не будет, допустим, статуя из нулей и единичек со смайлом вместо рожи...
- Немного цвета никогда не повредит, да, Элли?
Цвета?.. Кто мешал покрасить обои в жёлтый или фиолетовый?.. Фломастеры или краску в руки - и вперёд! Дети же не паряться по поводу последствий в этом случае, они просто берут и рисую на обоях мелом двери, надеясь отпарвиться через них в другой мир. Типа той же Страны Чудес. Вот как раз у Лилит бы в комнате такая дверь казалась совершенно нормальной... Тут мамочка и папочка не поругают, можно смело раскрасить всю комнату и не бояться... Зачем же обязательно кровь, она же смывается с трудом... А вдруг захочется сменить краски?
- Нет, но красный - не мой цвет, - тихо прокомментировала королева себе под нос, апатично глядя под ноги на кровавые лужи и оставляя разводы ботинками.
Конечно, тут никого не волновало, что это не её цвет, но она и сказала это как бы просто так. Всё равно сейчас хоть стишок про ёлочку начни говорить - это будет абсолютно нормально в таком безумии, всё равно Лилит ей не переплюнуть. Поднять взгляд и посмотреть на синий бант на шее несчастного. Ну, вот он, её цвет... Хоть что-то. Можно смело радоваться и прыгать на кровати, хлопая в ладоши, оля-ля-ля. Наверное, такой положено быть детской радости при приобретении нужной игрушки. Точнее совершенно ненужной, но дико желаемой. Ну, в общем-то, как этот труп...
И вот он великий момент, когда ей предложили чашку чая... Чашку? Простите, это - чашка? О нет, не было ни капли восхищения прекрасной коллекцией Лилит, потому что, чёрт возьми, такие чашечки Дэлливэри за посуду не считала. Сюда можно посадить одуванчик и ему будет мало места. Дать ей, маньячке чая, такую чашечку - всё равно что мсье Жанне налить пиво в крышечку от литровой бутылки пепси. Ксайф медленно приподняла правую бровь, взглянув на Лилит, затем на чашечку, потмо вновь на Лилит... Чистой воды издевательство! Она в общем-то рядом с трупом так-и-так чай пить не пылала желанием, но в такой чашечке... Чёртова аристократия и их манеры!
И как говорится, вспомнишь солнце - вот и лучик. В комнате появился Клемент. Да ещё как появился... Вообще-то это обынчо применяется только к девушкам, но: нужно опаздывать, но появляться эффектно. На начало чаепития мсье Жанне явно опоздал, зато появление было точно эффектным - хватило одного одеяния. Он явно не знал о готовящемся чаепитии, но прекрасно вписался в этот дурдом, как убдто изначально задумывался участником безумной пирушки.
– У вас тут есть что-нибудь покрепче чая?
- Мои нервы.
Смешок. Замечательно звучало, потрясающая мысль, даже Ксайф улыбнуло. Вообще Дэль тоже можно было гордиться своими нервами, но выдержать двух девушек, даже если вторая вечно пытается слиться со стенкой и не выдавать своего присутствия, значительно сложнее.
Вжик. Что-то пролетело. Кажется, часть тела. Кажется, палец. Кажется... было бы весело, если бы он плюхнулся кому-нибудь в чай... Дэль моргнула пару раз, нервно дёрнулась бровь. Пожалуй, она немного не туда зашла... А то летает тут всякое.
- Приятного аппетита... - пробормотала Королева снова себе под нос, пофигистично глядя на работу Бориса.
Глоток чая. Эта чашечка ей всего глотка на три... Как можно из таких пить вообще? Непонятно. И с полным пофигизмом наблюдение за работой Шакала - забавно, наверное, как будто обычная стрижка. Слабонервным сюда точно лучше не соваться.
Поделиться82010-11-21 12:58:59
- Восьмерка кубков
- Зарегистрирован: 2009-06-16
- Приглашений: 0
- Сообщений: 176
- Уважение: [+15/-0]
- Позитив: [+9/-0]
- Провел на форуме:
5 дней 5 часов - Последний визит:
2012-06-18 00:11:30
«...We have the answer to all your fears
It's short, it's simple, it's crystal clear
It's round about, it's somewhere here
Lost amongst our winnings...»
Танцуй чечетку, Люцифер уже слышал это Морзе. Прямо здесь и сейчас «общество» предается безумию, безликие овцы выбирают карнавальные маски. Смакуя оригинальность идей, расставляя абзацы для пафосных оборотов, наперегонки с запятыми – чем больше, тем лучше. Где время, когда все было так просто?
Теперь уже все не такие как все. Каждый норовит стать больше, чем был вчера, и не важно, что прошлого никогда не существовало, а будущее покоится на дне иллюзорной Атлантиды. Вдох – выдох.
Развести руками, поднять плечи, опустить голову на бок, состроив гримасу главного лжеца - публика в истерике.
Где-то рядом дрейфует здравый смысл, но прогнали штиль шторма, поднимая паруса – он попросту уплыл. Некогда покой, ныне связан обещанием к Эльбрусу.
Вот он «Алиса»… Нет! Вот он Кукольник, впитал все лучшее из мира богемы и гомосексуальной Империи – главное выйти в дамки. Простота домыслов, распутная Сирена уселась на плечо – ты лети и я лечу.
На цыпочках, безумная приблизилась к Королю. Падая ниц, обняла мускулистое тело, разводя краски с жизнью: «Мистер Жанне! Мистер Жанне! Вы вовремя! Мы как раз готовимся пить чай!» – и прыгающими веками нарваться на «вырви глаз». Хирург! Как же сведущ грозный муж: пред его очами бездна пасть свою раскрыла… «Хирург? Подарок? Я не понимаю о чем Вы!», - торопливый взгляд на заметно помертвевшего друга, - «О, Боже! Мистер Жанне! Вы просто спасаете нашего дорогого Гостя! Нам не нужна Алиса, Вот же она…Борис?!»
И наперегонки с хладнокровной, расчетливой рукой профессионала: «О, нет, нет, нет! Мистер Драгунов! Что вы делаете?!» – в голосе интонации, не уступающие интонациям рассерженной мамочки; «шлеп!», «шлеп!» - пощечинам удостоились кисти «бывалых» рук русского, - «Разве так ведут себя в гостях?!» – топни ножкой, точка, и тире – «Нельзя так! Нельзя-нельзя-нельзя! Разве мой гость не достоин уважения?! Если хотите поиграть, сначала спросите разрешения, мистер Драгунов!» - и, лучезарно улыбаясь, отодвинуть кресло с трупом подальше от Капо, поближе к …А где же Ангел, потупивший взор? Вот же он, спасением влекомый! К королеве! Гости должны сидеть ближе к королеве!
- Мисс Ксайф! Мисс Ксайф! – цепляясь за нее, как задыхающийся хватается за горло, не осознавая неизбежность конца….
Конца…
Конца…
О, эти звуки замирающего сердце, всхлипы, стоны и стекленеющий взгляд…
Клик!
«Ну, что же ты, Лилит? Где же твоя….»
- Моя? Где?
«Твоя…»
- Моя? Что моя? Я же, я…
«Ты! Да, ты! Помнишь, чему…»
- Помню! Но чему…? Я не понимаю…
Значит ты за…брала его ду…ши наверняка!»
- Я не слышу Вас!!
«Значит теперь и ты просто Кукла»
- Я не ваша! Теперь уже…
«Попробуй меня - и ты поймёшь,
Что всё, что тебе нужно - это новая «доза».
Теперь ты знаешь…
Как я тебя убью»
- Я не понимаю…
Клик!
И мир ринулся ей навстречу, запутавшись, оступился и отпустил.
Клик-клак!
Клик…
Клак.
Голова кружилась следом за Миром: Император вальяжно ворвался, разбудив страх – но не тут то было – руки тряслись, но маскировка под оплеухи самоуправству Бориса должна сработать.
- Будет вам! Борис! Давайте оставим в стороне работу! Хотя бы ради нашего Гостя! Смотрите, что вы наделали! – подняв «откушенный» перст, Лилит ткнула им в Мистера «Моргана», - Вы все портите! – таки-таки-та, говорили маленькие ножки, - Накройте лучше на стол! Помогите же нам Мисс Ксайф! Мы должны торопиться! Мистер Жанне не любит ждать, Вы же знаете… Никто не любит ждать!
«А я подожду»
Отредактировано Лилит Сурис (2010-11-21 13:02:21)
Поделиться92010-11-21 16:04:22
- Король кубков
- Зарегистрирован: 2009-10-22
- Приглашений: 0
- Сообщений: 1348
- Уважение: [+26/-0]
- Позитив: [+19/-0]
- Пол: Мужской
- Провел на форуме:
21 день 8 часов - Последний визит:
2014-01-24 15:39:15
- Мне, - ядовито парировал Клемент, отрицательно помотав головой, - никогда не хватит. А если и хватит, то точно не сейчас. - Было бы очень кстати небрежно отогнуть полу пиджака и залезть во внутренний карман, чтобы достать металлическую фляжку с чем-нибудь горячительным, но пиджака не было, что досадно. Пить для него было почти так же естественно, как дышать. Как для кого-то курить, а для него – притворяться астматиком. -Я вообще не закусываю, зачем? – небрежно махнул рукой Клемент с таким видом, сложно только что высказали сомнение не только в его умении пить, а так же и в умении дышать и спать лежа. Опять этот снисходительный тон, который так и стоял у него в ушах все утро: вереница эпизодов, занимающая количественно ничтожное место в его жизни, но которые нельзя выбросить из биографии, старательно держась в отдалении. Этот кретинский король, который понятия не имел о дипломатии.
- Отлично, раз нервы, то мне будьте любезны два раза по сто. Надеюсь, Вы принимаете кредитки? – произнес Жанне, приподняв бровь и возвращая сарказм по месту отправления.
Борис экспериментировал с конечностями бывшего хирурга с таким видом, словно с самого нежного детства он алчно брался препарировать любое существо, попадавшее в его цепкие руки. Правда, Клемент считал довольно маловероятным, что хоть в какой-то период детство русского заслуживало названия «нежное». Передернув плечами, он воззрился на распятый труп, не решаясь отлипнуть от дверного косяка, особенно после бурного приветствия хозяйки комнаты, относительно морального здоровья которой он имел некоторые подозрения. Но у каждого из нас свой минотавр и свой лабиринт, главное – не лезть в чужие. Он порывисто обнял Лилит в ответ и жеманно поклонился. Под невидящим взглядом их «гостя» ее немного сумасшедшие эскапады давали буйные всходы, можно сказать, расцветали, как розы; непонятно, что она усматривала в своих непредсказуемых поступках, но видно, что была счастлива.
- Лилит, пить … чай? Пить чай с … нашим гостем?
Клемент пытался по всем правилам синтаксиса – подлежащее, сказуемое, дополнение – сформулировать протест. Но сумел выдавить из себя лишь бессвязный горловой стон. Вид отрезанных пальцев у него вызывало чувство сродни брезгливому отвращению, причастности к чему-то чрезвычайно липкому и вязкому, от которого потом чрезвычайно сложно отмыть руки и приходится протирать пальцы спиртом или крепким алкоголем, чтобы избавится от навязчивой клейкой жидкости на пальцах.
Клемент скосил глаза на королеву, которая как ни в чем не бывало пила чай из миниатюрной чашечки, которая больше годилась для утреннего эспрессо, крепкого алкоголя или пепельницы, на худой конец. Закралось чувство, будто он по ней скучал все это время, в особенности по этому безразличному взгляду полной непричастности к происходящему. Но ощущение так же быстро развелось, возвращая его из бездны отвлеченных умствований.
- Дэлливэри, как? – со смешком спросил Клемент. Он повернулся к ней в поисках хотя бы одной нормальной человеческой эмоции, но в ее равнодушных глазах тепла нашлось не больше, чем в норвежском фьорде в три часа поутру.– Вы тоже принимаете участие в препарировании этого господина… на органы? – не сформулировав до конца фразу, спросил он, опускаясь на стул рядом с королевой, подальше от трупа и его свиты из хорошенькой маньячки и флегматичного русского, который в обращении со всякими подозрительными инструментами давал сто очков вперед этому хирургу. Бывшему хирургу. Клемент не переставал удивляться, как их бесстрастная королева может чувствовать себя уютно в мире телевизора, рока, рекламы, масскультуры с ее мелодрамами, в мире певцов, автомобилей и ежегодных автосалонов, моды и всего прочего, в том числе в кровавых лужах, но, видно, он много чего о ней не знал.
Когда мисс Сурис прогнала Драгунова от трупа, Жанне еле слышно облегченно вздохнул, но в следующий момент вскочил с места при приближении его кресла к ним с королевой, за которой он так благополучно прятался. У него даже не поворачивался язык на учтивые банальности вроде «Лилит, позвольте Вам помочь?». Черта с два! Клемент обошел злополучное кресло с максимально возможным радиусом, оказавшись рядом с Борисом, который впал в перманентную немилость юной хозяйки положения за неосторожное обращение с ее главным гостем.
- О,- выдавил из себя Клемент, ставя на ближайший столик сверток с полурастаявшим льдом, который уже ничем не мог помочь его носу, - не стоит беспокоиться. Я могу ждать очень-очень долго. Меня профессия обязывает ждать. Знаете, - добавил он чуть погодя, - особенно здорово ждать в багажнике автомобиля, незабываемые ощущения.
Поделиться102010-11-28 22:38:06
Первая фаланга отделилась от кисти сопровождаемая громким щелчком, сила Бориса и крепость инструмента дантиста, русский не помнил как звали того дантиста у которого он позаимствовал щипцы, образовали хороший союз. Глянув па подушечки пальцев, Шакал бессознательным рефлексом потер свои шрамы на ладонях. Кислота в хозяйстве вещь полезная, вот только где ее здесь найдешь? Одни растраты, не отравлять же ребят в магазин, еще купят что-нибудь не то. Опять. Трупу хватит и такой маскировки, что выбрал бывший вор в законе, главное убрать все, что мешает выполнению работы или всех, вернее одну. Драгунов демонстративно старался не обращать внимания на девушку, смотрящую на происходящее, словно через экран монитора, безумие Лилит, задумавшегося над своей реакцией Клемента. Реакция Ксайф больше напоминала безразличие, на второе место претендовало звание матерого убийцы, который каждый день видит мясорубки и один труп для него зрелище не впечатляющее, а в конце затерялась готовящаяся истерика, только набирающая силу. Что выбрать Борис не знал, загадывать он не любил, доживем, увидим, что с ней будет. Сейчас Ксайф больше беспокоил чай, чем его мертвый собутыл….сочаитель? Опыт по распиванию чаев в подобной компании у Бориса был преступно низок, позорно низок, но ранее уже говорилось, что мнение Драгунова для него было лидирующим. Лилит….без комментариев, Шакал поставил ей уже не мало диагнозов, пусть выбирает один из них, какой понравится, потом назначим лечение. В случае Клемента русский быстро все понял, все проблемы исходят из того, что не закусывает. Мало того гордится своими отношениями с алкоголем. Вот только количеством литров, помещающихся у него в желудке, пропитывающих все тело или просто умением пить?
Одним мы с тобой нормальные тут.
Доверительно обратился Борис к нормальному, мертвому трупу. Вслух к нему обращаются или нет, приятелю невменяемой телохранительницы было все равно. Полное взаимопонимание. Шакал тяжело вздохнул, дым и воздух и выпустил их же. Словно у зверя, ухо Седого дрогнуло, прислушиваясь к словам Клемента.
- Отлично, раз нервы, то мне будьте любезны два раза по сто. Надеюсь, Вы принимаете кредитки?
- Вы со мной просто не расплатитесь товарищ, денег не хватит. – Последнее слово было сказано на родном языке, с характерным акцентом и интонациями, которые любили ставить русские переводчики, перед тем как пускать американский фильм про русских в родные кинотеатры. Третий палец. Будь у него возможность Борис, мог закончить расправу над трупом за час. Если внимательно вглядеться в лицо русского, то можно было заменить, что дьявольского оскала, который имеет привычку появляться на лицах садистов – вивисекторов у Седого не было. Пока Лилит радушно приветствовала Клемента, Борис пользовался моментом, чтобы отхватить четвертый палец. Первые два пальца упали на пол, все остальные русский педантично собрал в пакет.
- Лилит, пить … чай? Пить чай с … нашим гостем?
- Вам не нравится пить чай, в залитой кровью комнате, по соседству с коченеющим мертвецом? Странно, вы подождите скоро время, принесет фантастические краски ароматов. – Вспомнился господин Парфюмер Зюскина, оживляющий запахи, режиссер тоже оказался не плох. Смог расписать запахи, чем удивил русского. – В такой…. – Осмотрев присутствующих Борис поворошил свою память подыскивая самое точное определение увиденному и закончил. - …необычной – звучало как "невменяемой" – компании?
Взгляд был серьезен, у Шакала не отнимали игрушку, он ее не ломал. Он работал….а ему при этом били, нет, гладили ручки – медвежьи лапки. Со стороны Клемента раздались смешки, он обращался к другой участницы чаепития. Жанне отпустил Лилит, и она заметила, чем занят Борис. Первым желанием было подхватить маленькое тело и повесить его на крючок у входной двери до дальнейших разбирательств, кажется, остальные буйными не были. Кажется, при, кажется, креститься надо и плевать через плечо. Чтобы было сподручнее работать Драгунов, опустился на корточках в таком положении Лилит его и поймала. Мышцы угрожающе пришли в движение под светлой кожей, Шакал внимательно смотрел в глаза девушки, пытаясь найти машущею в прощании руку уходящего безумия. Не видел не руки, не ясного сознания. Сидя на согнутых ногах, он снизу верх смотрел на Лилит, но казалось, что наоборот. Ничего можно встать в любой момент, кресло от него убегало, щипцы в руках русского щелкнули, но у трупа ничего не отвалилось. Создавалось, ощущение, что инструмент оживает и требует альтернативы отнятому трупу.
- Я удивлен, с каким трудом
Еще стоит на месте крыша.
Блажен, кто посетил сей дом,
И счастлив, кто отсюда вышел!
Наконец-то Драгунов смог нарушить свое затянувшееся молчание.
- А давайте мы вам найдем другого воображаемого друга, нет, лучше настоящего который сможет пить чай без посторонней помощи? Объявления развесим к примеру. – Не без надежды, очень серьезно внес предложение Седой, уже представляя, как они все вместе, но без русского, заполняют анкету на сайте знакомств для Лилит. Где Борис? Он в своих мечтах выносил труп и отправлял его по месту назначения.
- Никто не любит ждать!
- Есть такое горькое слово «надо». – Сообщил мужчина, убирая каплю крови со своих начищенных ботинок. Накрывать на стол и пить чай, держа ручку чашечки на мизинчике, он не торопился. Спасало еще то, что организм Клемента не воспринимал чай и вид трупа.
- особенно здорово ждать в багажнике автомобиля, незабываемые ощущения.
- Лучшее место для трупа, после озера Мичиган – Ласково посмотрев в сторону друга Лилит, Борис схватился за ручку кресла и потянул его на себя, готовясь продолжить экзекуцию, при необходимости он мог потаскать кресло, труп и Лилит всех вместе разом, чтобы не скучали.
- У господина Арно могут быть проблемы, если мы не избавимся от остальных кусков тела, исключая сердце. – Последнее было большим одолжением. Палец Седой забрал и положил к остальным в пакет.
Поделиться112010-11-30 12:32:46
- Королева кубков
- Зарегистрирован: 2010-03-28
- Приглашений: 0
- Сообщений: 62
- Уважение: [+7/-0]
- Позитив: [+28/-0]
- Пол: Женский
- Провел на форуме:
22 часа 55 минут - Последний визит:
2011-03-17 20:52:29
Ксайф наконец отвлеклась от созерцания работы Шакала, обернувшись к Клементу. Он спросил так, как будто сомневался в её нормальности, но вообще-то уже сложно было сказать, кто здесь нормален. И нет, Борис тоже уже не подходил под это описание, отщипывая пальцы трупу с предельно серьёзным лицом и каменной выдержкой перед истерикой Лилит.
- Нет, я не "тоже", я просто пью чай нахаляву, - монотонно проговорила Королева и снова отвернулась.
Каждому своё, как говорится. Мсье Жанне вполне мог понять, если фантазия позволит заменить чай на желанный ему напиток, столь же значимый и любимый для него, как этот у Ксайф. Взгляд вновь был перемещён на Бориса. Но вот и Лилит заметила издевательства над гостем и начала очередную истерику, оттаскивая кресло. При чём здесь была Дэль, Ксайф так и не поняла, поэтому промолчала, покосившись на оттаскиваемое кресло и не предполагая, чем уж тут она поможет. Как-то совсем не хотелось в этом участвовать, ради своих же нервов. Но наблюдать за этим делом всё равно бюыло смешно: это походило на детскую игру или спектакль, куда затесались актёры не совсем нужного возраста. Перетягивание кресла, как процесс отбираяния интересной игрушки между детьми, в случае с Борисом и Лилит смотрелся более чем смешно. Дэлливэри склонила голову на бок, приподняв брови. Интересно, что бы началось, если бы Борис сразу начал работать с кислотой.
- А давайте мы вам найдем другого воображаемого друга, нет, лучше настоящего который сможет пить чай без посторонней помощи?
Речь шла, конечно, о ком-то другом, но первым делом Ксайф уже подходила под это описание. Девушка поперхнулась чаем, кашлянула и поднялась со стула. По традиции с совершенно безэмоциональным лицом она взяла свободной от чашки рукой стул за спинку, подняла и развернула спиной к творящемуся зрелищу, а затем снова уселась на него. Зачем был этот жест - ясно, пожалуй, было только самой Ксайф. Скорее это напоминало детское "я вас не вижу, значит, и вв меня тоже" и попытку скрыться на время как минимум от Лилит, чтобы не оказаться этим самым другом специально для чаепитий. Она ведь вполне могал сойти за куклу. До Барби далеко, правда, но за BJD вполне сойдёт, с таким-то личиком... Не хватало мягких плюшевых медведей и игрушечной посудки. Можно было в качестве медведя посадить Клемента, одеть в вату и ушки. А Борису таки повязать шикарный бант, с длииииными ленточками до самого пола. Будет смотреться... дико. Много чего можно было придумать для пущего безумия, тут уже фантаия Лилит будет явно лучше, чем у Ксайф. У маленькой королевы фантазия кончалась на видеоиграх с самым психованым уклоном, включая какой-нибудь психодел. Но даже в психоделе не было такого хаоса.
Ксайф снова поднесла ко рту чашку и обнаружила, что чай действительно мгновенно закончился. Как обидно. Вытянуть руку вперёд и переверуть чашечку, будто проверяя, вытечет ли ещё что-то. Потрясти даже немного, а затем картинно вздохнуть и поставть рядом на стол, откинув голову назад. В этом дурдоме даже чай нормально не попьёшь...
Отредактировано Дэлливэри Джойс Ксайф (2010-11-30 12:37:04)
Поделиться122010-12-05 01:07:54
- Восьмерка кубков
- Зарегистрирован: 2009-06-16
- Приглашений: 0
- Сообщений: 176
- Уважение: [+15/-0]
- Позитив: [+9/-0]
- Провел на форуме:
5 дней 5 часов - Последний визит:
2012-06-18 00:11:30
<...I'm just emotionally undone>
Лилит перестала улыбаться и подошла к окну. Борис… Борис не раздражал, даже не злил. Просто вызывал навязчивое желание разбить об его коротко стриженную голову стульчик, другой. Нет, нельзя! Мебели и так нет, а если еще стульчики ломать об головы… Интересно, если воткнуть капо в глаз вилку, он успокоится? Сурис хихикнула. Стоит ей только подумать о том, чтобы отрезать кусочек от Шакала, как тот непременно… Непременно… Будет на шаг впереди. Это плохо кончится. Он, точно верный пес властителя Ада, раскатисто рыча, разорвет ее в клочья за считанные секунды… Ей нужны таблетки… врач? Этот тупик, эта стена… Эта галлюцинация. Как давно она прячется в упаковках снотворного от кровожадного ублюдка в дорогом белоснежном костюме? Вечность. Чертову вечность она слоняется по выжженной адовым пламенем земле! Природа ее безумия – безысходность. Тупик. Все равно что китайская стена: идешь,идешь, а она все еще стена. И никак не обойти. Оборачиваешься, а сзади ров, полный кипящей лавы. И ты не знаешь, как тут оказался, но выхода нет. Мечешься, паникуешь… А потом становишься равнодушным: смеешься, храбришься, шутишь, плачешь, истеришь… Но выхода все равно нет. Что бы ты не делал, его нет. И не было никогда.
Клик.
Клак.
- Борис… Я ведь могу называть Вас Борис? – Лилит медленно открыла чемодан с инструментами, - Я никоем образом не хочу скомпрометировать ни Вас, ни мистера Монсальви. Мои милый друг только начал обживаться, а Вы… Вы бестактно, невоспитанно, бесцеремонно, - голос звучал ровно и холодно, - Все портите.
Восьмерка вытащила некий бережно замотанный в шелковые тряпочки предмет.
- Я пригласила Вас к себе, накрыла стол, познакомила с Милым… Элли, может расскажешь мистеру Драгунову как нужно вести себя в гостях? Ты знаешь в этом толк, - восьмерка хихикнула, медленно стягивая куски поблескивающей в тусклом свете ткани с… ножа? очень большого ножа, - Я, признаться, удивлена. Увидела свеженький труп и даже глазом не моргнула… Хорошие манеры! Вот основополагающее! Или мы чего-то не знаем о тебе, солнышко? Эти наушники, мониторы, провода… Может… Может, все гнусная ложь? Может, ты на самом каждый день разделываешь с десяток таких, а?
- Так вот, Борис, - «мышка» вытянула руку с «инструментом» в сторону капо, а другой положила обмякшие руки трупа на стол – Плохой песик! Ни-ни, моего сладенького.
Лилит улыбнулась и с видом бывалого мясника со всей силы шарахнула по кистям Итона: сначала одной, потом другой. Кукольный столик угрожающе затрясся.
- Теперь Вы довольны? – Сурис протянула капо отрубленные части, - Оставьте в покое труп, Борис. Откровенно говоря ни он, ни я – Вас не касаемся. По крайней мере, ровно до тех пор, пока мистер Арно не прикажет обратное (или я не попытаюсь убить кого-нибудь из присутствующих, ха-ха!) – восьмерка помахала десятке обрубками Итона, - По рукам?
Клик.
- Мистер Жанне, мистер Жанне, а как Вам … – сквозь холод безумия куски каких-то недавних фраз, интонаций… Комната Арно, его обеспокоенный голос. С королем происходило что-то очень нехорошее… Или происходит? Или будет происходить? - …удалось выпутаться из всего этого?
Лилит смотрела сквозь присутствующих, неустанно нежно улыбаясь. Руки сами перебирали чаинки, готовили чайники к очередной порции чая, меняли сервизы, переставляли пирожные местами…Восьмерка, отчаявшись бороться с безумием, покорилась ему и сейчас дрейфовала по кусачим волнам неосознанного.
- Вы заставили мистера Арно поволноваться, - а заставил ли? – Кто-нибудь хочет печенья? Шоколадное? С миндалем? Кто-нибудь? У нас здесь целый королевский запас!
«Ты можешь сколько угодно притворяться, что меня здесь нет»
- Элли? Ну, же!
«Я подожду»
- Борис?
«Столько, сколько потребуется»
- Мистер Жанне?
«Ну, же, начинай!»
- Итон, сладенький, умоляю, хоть ты не отказывайся!
Клак.
Отредактировано Лилит Сурис (2010-12-06 19:52:16)
Поделиться132010-12-06 18:53:22
- Король кубков
- Зарегистрирован: 2009-10-22
- Приглашений: 0
- Сообщений: 1348
- Уважение: [+26/-0]
- Позитив: [+19/-0]
- Пол: Мужской
- Провел на форуме:
21 день 8 часов - Последний визит:
2014-01-24 15:39:15
- Что-что? – переспросил Клемент, пытаясь сообразить, что значат эти загадочные иностранные слова в общедоступном переводе. Этот русский руководствовался простым правилом скульптора – отсекать все лишнее. Главное, чтобы в погоне за лаконичностью и чистотой формы, он не решил отрезать трупу руки. Прям по плечи. Сглотнув вставший в горле ком, он поднял взгляд на господина Драгунова.
- На озере Мичиган мы тоже сегодня были, - с неприятными интонациями в голосе сказал он, как-то неестественно рассмеявшись. Это был злой и холодный смех, и даже чуть нагловатый, он надолго зависает в воздухе и рассеивается нередко лишь после того, как смеявшийся покинул комнату. - И на моей памяти ни одного трупа.- Воспоминания о злосчастном озере были слишком свежие: шепот зеленовато-серой воды, промозглый холод и слякоть; а на лицах – упрямство, пустота, напряжение, невозмутимость, сомнение, растерянность, осторожность, беспокойство и безумие. Те два кретина, которые приматывали его веревками к стулу, были явно не в себе.
- Вы меня безусловно успокоили, Дэлливэри, - вернувшись назад из отвлеченных умствований, медленно проговорил Клемент.
Если Лилит вносила некий сумбур в происходящее, торопливо, словно поджигая свечу с обоих концов, то королева, она была как маятник, мерно покачивающийся из стороны в сторону. И все ее слова были как маятник - выверенные с геометрической точностью, вплоть до безразличной интонации, до тембра ровного голоса. Но это совершенно невозможно – как будто они пьют чай не с трупом, а с чьим-то приезжим дядюшкой. Он подавил желание позорно сбежать, наглотаться снотворного и проспаться вплоть до вечера завтрашнего дня.
- До определенного этапа король денариев был довольно любезен, - пространственно пояснил Клемент, - пока я чем-то не задел его самолюбие. Как я был неправ, - с напускным раскаянием добавил он, манерно взмахнув руками в жесте «да воздастся же мне за грехи мои». - Право же, кто-то волновался? Я думал, только моя maman на небесах заламывает руки. - Наверное, это было чересчур жестоко – это уже не был тот тонкий юмор, за которым он, как за ширмой прятался от отчужденности, навязчивости, от окружающего мира, людей и их любопытства, а чистейший цинизм.
- Да, да, я хочу печенье, - подхватив нотку безумия, Клемент подошел к Лилит, вытаскивая из коробочки миниатюрное печенье, которое чертовски подходило к таким же миниатюрным чашечкам. – И я готов, - он отвесил полушутовской поклон в сторону девушки, изящно наклонив голову, - разумеется ради Вас, провести открытый семинар по этикету за столом для господина Драгунова.
В дебатах на тему «что делать дальше с трупом», свой голос он однозначно бы отдал Лилит – не трогать. Полная политкорректность и толерантность к таким слоям населения, как мертвые хирурги. Организация по защите прав потребителей обязана гарантировать каждому американцу, погибшему от рук сторонних лиц в собственной квартире, что суд отплатит за него полной мерой. Мистер хирург умер в счастливом неведении. Клемент передернул плечами, стараясь не смотреть в сторону обманутого избирателя. Его рука – рука без пальцев, свисала с кресла, вывернутая ладонью наружу. Открытый жест, полностью откровенный и доверительный – если приглядеться поближе, можно рассмотреть линию жизни.
- Кстати я бы так не бросался словами, что озеро Мичиган – место для трупов, - задумчиво произнес Жанне, жуя печенье. – Туда не позже двух часов назад уехал Диего на рандеву с королем, – он расправил ниспадающие складки на своей импровизированной тоге, бросив беглый взгляд на часы, чтобы удостоверится в правильности своих показаний. Дорогой металл и тонкая работа швейцарских мастеров совсем не гармонировал с его архаичным сутенерским одеянием. – Я вернулся на его машине. Она кстати под окнами стоит.
Клемент подошел к окну и двумя пальцами приподнял легкую занавеску: автомобиль и правда до сих пор стоял там, припаркованный поперек изрытой колесами лужайки. Сверху особенно были хорошо видны следы от его скоростных маневров.
Страница: 1
